Цвет литераторов в Берлине,
Всё рассудив, постановил: «Отныне
Не сметь читать, не сметь переводить,
Не нюхать, не лизать и не касаться
Тех авторов, которых опасаться
И ненавидеть мы должны,
Как представителей воюющей страны».
Встал Шницлер, секретарь:
«Что ныне — то и встарь, —
Сказал он, — зло гораздо шире:
Писало множество людей в чужом мундире!
Я предложу: не сметь переводить
Тацита, Плиния, Вергилия, Платона,
Гомера, Тассо, Данте и Мильтона…
Всех истребить!
А чтоб внушительней была победа —
Гнать из учебников мерзавца Архимеда!
Коль римская в нейтралитете власть —
Вон римлян всех… и греков в ту же масть!
Все православные — во-первых;
И с Турцией играют нам на нервах;
А во-вторых — да слышит могий слушать —
Ты виноват уж тем, что хочется нам кушать!»
Последнего не удержал он слова…
Цитировал врага! цитировал Крылова!
