В половине восьмого, в загородней кофейне на открытой веранде
Вы сидели в компаньи припомаженных денди и раскрашенных дам…
И я видела ясно, что теперь вы забыли о сиреневой Ванде –
Вы забыли? – так что-ж, я вас помню и, знайте, никому не отдам…
Вы склонились к соседке, говоря комплименты /я ваш слышала голос!/
И мне врезались в память маникюрные руки и на них по кольцу
И дымящая чашка…О, ужасные миги! Я с собою боролась –
Мне хотелось подняться и перчаткой вас больно отхлестнуть по лицу…
Милый мой, нехороший, ну, скажи мне зачем ты вот с этой вот рыжекудрой
Так любезен и весел – неужели я хуже, я, твоя стрекоза?
Если любишь таких ты, чтобы пахло не морем, а дешёвою пудрой –
Я могу, если хочешь, закурить папиросу и подмазать глаза…
Эх, вскочил бы ты сразу, да увидел сирени, ты увидел бы море,
Голубое такое! Разбросал бы стаканы, обругал этих дур…
А потом мы с тобой / только ты нехороший / в быстролетном моторе
Полетели б, целуясь, в Кордильеры, на Цейлон, а потом в Сингапур!..
