Я родился на зелёной улице,
В деревянном тихом городке.
А по улице гуляла курица,
И коза паслась невдалеке.
Там, за окнами, чернела осенью
От колёс тележных колея.
А зимой скрипучими полозьями
Распевала улица моя.
Я гляжу на лошадей распаренных,
На подрагивающую дугу —
Рукавицы в руки, ноги в валенки,
И к дверям, на улицу бегу.
Мимо занесённых палисадников
За санями весело бежать,
И возница, бородатый дяденька,
Может, даст мне вожжи подержать.
‘Экое диво! Клим Сидорыч! Глянь из оконца!
В полдень стемнело, ей-богу! Ведь убыло солнца.
В небе ни тучки, ни-ни. .. то есть — пятнышка нету, —
Ради чего ж недоимка господнего свету?’
— ‘Эх, голова, голова! Ничего-то не знает.
Временем это затменье такое бывает’.
— ‘Эва! — А кто ж там на солнце потемки наводит?’
— ‘Это, по книгам, вишь — солнце за месяц заходит’.
— ‘Полно, Клим Сидорыч! Эк ты неладно ответил!
Солнце ведь — светлое солнце, и месяц-то светел, —
Как же бы сталось, что свет как со светом сдвоится —
Не светлоты прибывает, а темень родится?’
— ‘Истинно так. Не х..и моего ты ответа!
Верь аль не верь, а и свет пропадает от света.
Ну, да, примером, — ты в толк не возьмешь ли скорее?
Ум — дело светлое, разум — еще и светлее,
А в голове-то ведь темно становится разом,
Если случится, что ум в ней заходит за разум’.
