Замер синий сад в испуге…
Брызнув в небо, змеи-дуги
Огневые колесят,
Миг — и сумрак оросят:
Полночь пламенные плуги
Нивой звездной всколосят…
Саламандры ль чары деют?
Сени ль искристые рдеют?
В сенях райских гроздья зреют!..
Не Жар-птицы ль перья реют,
Опахалом алым веют,
Ливнем радужным висят?
Что же огненные лозы,
Как плакучие березы,
Как семья надгробных ив,
Косы длинные развив,
Тая, тлеют — сеют слезы —
И, как светляки в траве,
Тонут в сонной синеве?
Тускнут чары, тухнут грезы
В похоронной синеве…
И недвижные созвездья
Знаком тайного возмездья
Выступают в синеве.
Он высмеял ниженегородца,
Еще не зная, как придется
Ему за это отвечать,
Когда российская печать
На Горьком — идоле сойдется
И станет нехристь величать.
Но выпустив нежданно джина,
Корней молчал, пока машина
Работала на идола, пока
Не вышла вся до строчки мешанина,
И гениальный облик гражданина
Не скрасила надгробная доска.
Корней был тоже в гуще похоронной,
И видел, как земное лоно
Над идолом сомкнулось навсегда.
Корней свою похоронил сатиру,
Покамест идол нес свой гений миру
И адские распахивал врата.
Потом он с юной страстью непреклонной,
С толпой расставшись похоронной,
Себя от скверны очищал.
Спасенный тем, не этим веком,
Он умер честным человеком,
Каким он путь свой начинал.
Этот сайт использует cookie для хранения данных. Продолжая использовать сайт, Вы даете свое согласие на работу с этими файлами. Политика конфиденциальности: https://lit-ra.su/politika-konfidentsialnosti/
