Ищи меня в сквозном весеннем свете.
Я весь — как взмах неощутимых крыл,
Я звук, я вздох, я зайчик на паркете,
Я легче зайчика: он — вот, он есть, я был.
Но, вечный друг, меж нами нет разлуки!
Услышь, я здесь. Касаются меня
Твои живые, трепетные руки,
Простёртые в текучий пламень дня.
Помедли так. Закрой, как бы случайно,
Глаза. Ещё одно усилье для меня —
И на концах дрожащих пальцев, тайно,
Быть может, вспыхну кисточкой огня.
Ну, теперь куда?.. Опять
Рад бы встретиться с отчизной,
Но, качая головой,
Разум шепчет с укоризной:
«Хоть окончилась война,
Но остались трибуналы.
Угодишь ты под расстрел!
Ведь крамольничал немало!»
Это верно. Не хочу
Ни расстрела, ни ареста,
Не герой я. Чужды мне
Патетические жесты.
Я бы в Англию уплыл, —
Да пугают англичане
И фабричный дым… От них
Просто рвет меня заране.
О, нередко я готов
Пересечь морские воды,
Чтоб в Америку попасть,
В тот гигантский хлев свободы, —
Но боюсь я жить в стране,
Где плевательниц избегли,
Где жуют табак и где
Без царя играют в кегли.
Может быть, в России мне
Было б лучше, а не хуже, —
Да не вынесу кнута
И жестокой зимней стужи.
Грустно на небо смотрю,
Вижу звездный рой несметный, —
Но нигде не нахожу
Я звезды моей заветной.
В лабиринте золотом
Заблудилась в час полночный, —
Точно так же, как и я
В этой жизни суматошной.
