То лепестки цветка,
пыльца на пестике.
То лопасти винта
и крыльев плоскости.
То философия вокруг пчелы и меда.
То пестрый мох лесов:
мир с птичьего полета.
Разномасштабная
случалась нам работа.
То панорамы открывались перед нами,
и ограниченность мы преодолевали.
То в крупном плане те детали представали,
какие с воздуха мы видели б едва ли.
То над землей парим.
То снова землю топчем.
Так в фильме крупный план
дают, сменяя общим.
Я в музыку порой иду, как и океан,
Пленительный, опасный—
Чтоб устремить ладью сквозь морок и туман
К звезде своей неясной.
И парус и меня толкает ветер в грудь…
Я в темноте ненастной
Через горбы валов прокладываю путь,
Влекомый силой властной.
Я чувствую себя ристалищем страстей
Громады корабельной,
Смешением стихий, просторов и снастей,
Могучей колыбельной…
Но никнут паруса, и в зеркале воды—
Ты, лик моей беды.
