Владыка слов небесных, Тот,
Тебя в толпе земной отметил, —
Лишь те часы твой дух живет,
Когда царит Он, — мертв и светел.
Владыка слов небесных, Тот,
Призвал тебя в свой сонм священный:
Храня таинственный черед,
Следишь ты месяц переменный.
Приходит день, приходит миг;
Признав заветные приметы,
Ночному богу тайных книг
Возобновляешь ты обеты.
Приходит день, приходит миг:
Ты в сонме жриц, в нездешнем храме,
Целуешь мертвый, светлый лик
Своими алыми губами.
Ты миру нашему чужда,
Тая ревниво знаки Тота.
И в шуме дня тобой, всегда,
Владеет вещая дремота.
Ты миру нашему чужда,
Где слепо властвует Изида.
Меж нами — вечная вражда,
Меж нами — древняя обида!
Введут «Мыслеведение» —
это
пусть будет главным предметом.
Читаю Беркли
чтеньем не беглым,
читаю,
как чёрное звали белым.
Давно это было?
Да, было давно.
Смешно всё это?
Нет, не смешно.
Ну, ошибся один, —
философ был глупый,
но ошибались школы и группы.
Верили школы,
что вечны классы,
есть высшая раса,
есть низшая раса.
Да, что там школы —
народы целые
верили в то,
что чёрное —
белое.
О, если б дело кончалось теорией!
Мальтус, Ницше, Гитлер.
Вера дорого стоит —
в печах крематория
люди всех наций гибли.
И всё потому совершалось,
что дети,
зубря падежи,
даты битв
и мысы, —
учились, как бойко и книжно ответить,
и не учились
мыслить.
Этот сайт использует cookie для хранения данных. Продолжая использовать сайт, Вы даете свое согласие на работу с этими файлами. Политика конфиденциальности: https://lit-ra.su/politika-konfidentsialnosti/
