В сумраке вечера ты — неподвижна
В белом священном венце.
В сумраке вечера мне непостижна
Скорбь на спокойном лице.
Двое мы. Сумрак холодный, могильный
Выдал мне только тебя.
Двое мы. Или один я, бессильный,
Медлю во мраке, скорбя?
Смотришь ты строгим и вдумчивым взором…
Это прощанье иль зов?
Смотришь ты в сердце с безгневным укором,
Словно из глуби веков.
Ты ль это? та, перед кем, как пред тайной,
Робко склонялись мечты?
Ты ль это здесь или призрак случайный:
Луч и игра темноты?
Медлю во мраке глухом и глубоком,
Не отзываюсь, скорбя…
Медлю, — ведь если ты послана Роком,
Мне не уйти от тебя!
Летят по небу журавли…
А может быть — и утки?
Уж третий час летят вдали.
А может быть — и сутки?
Летят по небу журавли…
А может быть — и гуси?
Им детки машут вслед с земли.
А может быть — бабуси?
Летят по небу журавли…
А может быть — гагары?
Летят они до Сомали.
А может — до Сахары?
Летят по небу журавли…
А может быть — и цапли?
Поскольку клин летит вдали —
Не разобрать ни капли!
А может быть не журавли?
А может выпь с павлином
Манеру следом завели
Летать по небу клином?
Короче, если глянув ввысь,
Клин журавлиный видишь,
Ты с выводом не торопись –
Вдруг аистов обидишь,
Которые летят в Китай,
В родимые болотца…
Возьми да и проверь, слетай —
Коль так тебе неймется!
