Как город призрачный в пустыне,
У края бездн возник мой сон.
Не молкнет молний отсвет синий,
Над кручей ясен небосклон.
И пышен город, озаренный:
Чертоги, башни, купола,
И водоемы, и колонны…
Но ждет в бездонной бездне мгла.
И вот уже, как звон надгробный,
Сквозь веки слышится рассвет,
Вот стены — призракам подобны,
И вот на башнях — шпилей нет…
Когда же явь мне в очи глянет,
Я буду сброшен с тех высот,
Весь город тусклой тенью станет
И, рухнув, в пропасть соскользнет.
И алчно примет пасть пучины
За храмом храм, за домом дом…
И вот — лишь две иль три руины
Вещают смутно о былом.
Был вечер к десяти,
И не было такси
И сильная гроза,
И ты, промокшая насквозь.
Спросил я: – Подвезти?
Сказала: – Подвези!
И встретились глаза,
И всё внутри оборвалось.
Откуда ты взялась?
Влетела, ворвалась.
Притронулась рукой,
И сразу стала мне родной.
Меня на помощь звал
И тайну открывал
Негромкий голос твой
И этот разговор ночной.
Куда часы спешат?
Тебе пора бежать,
И лужи отражают уходящую тебя.
Дождь катится с плаща,
Любимая, прощай,
Прощай, моя судьба,
Не исчезай, моя судьба!
Гром небесный, вещий голос,
Знак такой зовут судьбой.
Просто небо раскололось
Надо мною, над тобой.
Гром небесный, вещий голос
Прокатился стороной,
Просто небо раскололось
Над тобой и надо мной.
