Он встал, как царь, в торжественной порфире,
Укрыв под ней весь мировой простор,
От скал Сахары до Шотландских гор,
От врат Мелькарта до снегов Сибири.
Столетий и племен смиряя спор,
Сливая голоса в безмерном клире,
Всем дав участье на вселенском пире,
Рим над землей свое крыло простер.
Все истины, что выступали к свету, —
Под гул побед, под сенью римских прав,
Переплавлялись властно в новый сплав.
Вела Империя работу эту,
Хоть вихрь порой величья не щадил,
Хоть иногда лампады Рок гасил.
М. А.
О, как я беден бесконечно,
Беднее бедности самой!
Я это чувствую, подумав
О встрече будущей с тобой.
Когда я вновь тебя увижу,
Мой бесконечно милый друг,
Когда до сердца вновь проникнет
Знакомой речи милый звук;
Когда вновь руку дорогую
Почувствую в руке своей
И вновь на мне ты остановишь
Спокойный взгляд твоих очей, —
Скажи, желанная, скажи мне,
Как страсть тогда я передам,
Чтоб поняла ты сердцем чутким
Всё, что почувствую я сам?
Что я могу? Налюбовавшись,
Тебя в своих объятьях сжать
И страстно, трепетно и нежно
Всё целовать и целовать?
Иль, милые обняв колени,
Сказать на тысячу ладов,
Что я люблю тебя безмерно
И за тебя на смерть готов?..
Всё это так; всё это будет,
Невольно будет вновь и вновь!..
Но, бог мой, как всё это бедно,
Чтоб выразить мою любовь!
