Мелькали мимо снежные поляны,
Нас увозил на запад sleeping-car[1],
В тот край войны, где бой, где труд, где раны,
Где каждый час — пальба, все дни — пожар.
А мы, склонясь на мягкие диваны,
В беседах изливали сердца жар,
Судили мы поэта вещий дар
И полководцев роковые планы, —
То Пушкин, Достоевский, Лев Толстой
Вставали в нашей речи чередой,
То выводы новейшие науки…
А там, вдали, пальба гремела вновь,
На белый снег лилась потоком кровь
И люди корчились в предсмертной муке…
[1]Спальный вагон (англ.)
Средняя Азия, VII век
Арабы идут по дворам, как чума,
– Ла иллох иль Алла! –
В двенадцать складок ложится чалма,
– Мохаммад расуль Алла! –
Нужно сказать, что Аллах един, –
Вот и весь сказ.
Бисмиллахи рахмони рахим! –
Только один раз.
Нужно развеять пепел и дым
Наших священных костров,
– Бисмиллахи рахмони рахим! –
Всего только семь слов.
Если арабы идут по дворам,
Можно прочесть намаз,
Можно открыть и закрыть Коран
На день по пять раз.
Можно развеять пепел и дым
На запад и на восток,
Можно сказать, что Аллах един
И Мохаммад – его пророк.
А в темноте, прочитав намаз,
Можно разжечь костер,
Чтобы Охура прошел мимо нас
И руки над нами простер.
Грязь и обман сгорают в огне,
– Ла иллох иль Алла! –
Коран не проникнет в душу ко мне,
– Мохаммад расуль Алла! –
