Длятся, длятся, сцеплены, союзны,
Лентой алой скрепленные ночи.
Память! в нежной устали ворочай
Легкий пух зари в сумрак грузный!
Лунной влагой облик милый залит,
Тень на грудь — сапфирные запястья.
Вот он, вот, взор сдавленного счастья!
Змей, скользя, в глубокой ласке жалит.
Черный мрак над морем опрокинут,
Зыбля челн в неистовстве прибоя.
В звездность тайны падаем мы двое;
В холоде ль эфира плечи стынут?
Эос! Хаос блесков без названья!
Теплый мрамор ожил в теле гибком,
В неге слипших губ, к немым улыбкам, —
Вечность влить в мгновенья расставанья!
Память, смей! лелей земные миги!
Их за свет иных миров стереть ли? —
Смертной сети пламенные петли,
Брошенной столетьям в этой книге!
Изволнуешься, мамма миа!
Ливнем с лысины лупит пот,
Маляриею аритмия,
Закусив удила, трясет.
Припустила в охотку, ходко,
Так, что слева вовсю горит…
Заполошная идиотка,
Где посеяла прежний ритм?
Махи как умудрилась вымахать?
Что за дикое баловство?
С чистой рыси почти на иноходь
Перекинулась для чего?
Продолжаешь пороть горячку,
В страх кидаешь меня и в дрожь,
За проскачкой даешь проскачку
И не знаешь, куда несешь…
Перепуганы все родные,
И сочувствуют нам друзья.
Ты одумайся, аритмия,
Ты их выслушай. Так нельзя.
Опасаются: мне не выехать…
Но не зря ли тебя кляну,
Потому как любая иноходь
Веселей, чем ни тпру ни ну.
