Садились мы за шахматы, бывало.
Одной доски стратегам было мало.
И гордая отточенная рать
Судьбою человечества играть
Спускалась на пол, в мир простых игрушек —
Корабликов, коробок и катушек.
И вот на трон садятся короли,
А пешки в танки и на корабли.
Парады. Смотры. Заговоры. Смута.
Чего-то кто-то не простит кому-то.
И короли бросают флот на флот,
На войско войско, на народ народ.
Из-под духов один флакончик бравый,
Хоть хрупок был, но воевал со славой.
Где дух геройский, там геройский вид.
Он был при всём при войске перевит
Малиновою орденскою нитью.
Народ, уставший от кровопролитья,
Свергает королей и воевод.
Последний бой. Последнее восстанье.
Великое всемирное братанье.
В стол шахматы, флакончик на комод.
И по двору бегут вприпрыжку двое,
Покончивших с войною мировою.
Если бы знал он
Как я его любила
Как много в жизни дней
В мгновенье проходило.
Как много лишних слез,
Надежд пустых, тревожных
И в небе ярких звезд,
И слов неосторожных.
Хотела быть родной,
Без массы недостатков,
Всегда своей, простой,
Не плачущей украдкой.
Естественно дышать,
Не слышать слова «гордость»,
И трепетно лишь ждать…
Но небо раскололось.
Разбитые мечты
На волю отпускаю,
И пусть смеется он,
Моя душа рыдает.
И пусть не верит он,
Не видит ожиданий
Как я его люблю,
Не чувствует страданий.
Пусть время унесет
Несбывшиеся мысли,
Пусть сердце оживет
И снова будет биться.
