Мой Робин не ходит,
Как люди,-
Топ-топ,-
А мчится вприпрыжку,
Галопом —
Гоп-гоп!
Он мчится вприпрыжку,
Галопом — гоп-гоп!
И если гуляем мы вместе,
Напрасно в пути
Я кричу ему: «Стоп!»-
Не может стоять он на месте.
А если бы Робин
Не прыгал в пути,
Шагов десяти
Он не мог бы пройти
И скоро бы снова
Пустился в галоп —
Гоп!
Гоп!
Гоп!
Как нежны тонких рук и ног твоих изгибы!
Все жены белые завидовать могли бы
Широкому бедру, а бархат глаз твоих
Пленит сердца певцов, пробудит трепет в них,
Ты Богом рождена в краю лазури знойной,
Чтоб трубку зажигать, чтоб ряд сосудов стройный
Благоухающей струею наполнять,
Москитов жадный рой от ложа отгонять,
Чтоб утренней порой при пении платанов
Спешить к себе домой с корзиною бананов,
Чтоб босоножкою бродить среди полей,
Мурлыкая напев забытый прежних дней.
Когда же, в мантии пурпурной пламенея,
К вам вечер спустится, ночной прохладой вея,
Рогожу разостлав, беспечно до зари
Во сне мечтаешь ты о пестрых колибри!
Дитя счастливое! Зачем горишь желаньем
Увидеть Францию, пронзенную страданьем,
Где людям тесно жить; зачем судьбу свою
Спешишь вручить рукам гребцов и кораблю,
Проститься навсегда с любимым тамарином?
Полуодетая, под призрачным муслином,
Дрожа от холода и вьюги снеговой,
Ты вспомнишь прошлое и вольный край родной;
И твой свободный торс сожмут тиски корсета,
Ты будешь торговать собою — и за это
В притонах городских приют отыщешь свой,
Дерев кокосовых ища во мгле сырой!
