Было ровно
На бумаге, –
Я нарисовал
Овраги.
Было сухо
На бумаге, –
Я нарисовал
Родник.
Зажурчал ручей
В овраге,
Спрятались на дно
Коряги,
И лягушки
На бумаге
Стали квакать
В тот же миг.
Можешь слушать
На опушке,
Как поют
В ручье
Лягушки,
Как резвится
Головастик,
Можешь
Целый день
Смотреть.
А когда
Прохладно станет
Или дождь
Забарабанит,
Можешь взять
Чернильный ластик
И мгновенно
Всё стереть.
Мы начали рынок с продажи Державы.
Мы отдали земли. И продали славу.
Потом нашим дедам спокойно сказали:
«Напрасно всем миром страну защищали.
Напрасно страдали. Напрасно старались.
Напрасно безропотно в плен не сдавались.
Давно надо было Державу свалить…
Как вас угораздило столько прожить?»
Но люди смекнули: здесь что-то не то.
Тогда шуранули страну, как авто.
Чтоб эту аферу, не Дай Бог, не сглазить,
Сумели страну перестро…перекрасить.
Потом разобрали ее на запчасти,
И каждой запчасти раздали по власти,
Чтоб власти любой ну хоть самую малость
От этой лихой распродажи досталось.
В кювет тарантас наш летит — будь здоров! —
Уже без мотора и без тормозов.
Теперь понаставили всюду палатки,
И в них продают от Державы остатки.
Страну продают — да все чаще на вынос, —
Со знаком не «плюс» для Державы, а «минус».
Так значит, еще от России убудет.
Торгуют Державою новые люди.
Они энергичны. Они моложавы.
Мы начали рынок с продажи Державы.
