Да, Джери, и ко мне жесток подчас
Мой милый враг — и для меня бесспорна
Смертельная угроза, и упорно
В одном ищу спасенье каждый раз:
Она ко мне не обращает глаз,
А выражение моих — покорно,
И действует смиренье благотворно —
И нет стены, что разделяла нас.
Иначе бы она в моем уделе
Медузою безжалостной была,
Перед которой люди каменели.
Один лишь выход нам судьба дала,
Поверь, бежать бессмысленно: тебе ли
Не знать, что у Амура есть крыла!
Когда я мрачен или весел,
Я ничего не напишу.
Своим душевным равновесьем,
Признаться стыдно, дорожу.
Пускай, кто думает иначе,
К столу бежит, а не идет,
И там безумствует, и плачет,
И на себе рубашку рвет.
А я домой с вечерних улиц
Не тороплюсь, не тороплюсь.
Уравновешенный безумец,
Того мгновения дождусь,
Когда большие гири горя,
Тоски и тяжести земной,
С моей душой уже не споря,
Замрут на линии одной.
