Спеша на званый Пир по улице прегрязной,
Вчера был поражен я сценой безобразной:
Торгаш, у коего украден был калач,
Вздрогнув и побледнев, вдруг поднял вой и плач
И, бросясь от лотка, кричал: «Держите вора!»
И вор был окружен и остановлен скоро.
Закушенный калач дрожал в его руке;
Он был без сапогов, в дырявом сертуке;
Лицо являло след недавнего недуга.
Стыда, отчаянья, моленья и испуга…
Пришел городовой, подчаска подозвал,
По пунктам отобрал допрос отменно строгой,
И вора повели торжественно в квартал.
Я крикнул кучеру: «Пошел своей дорогой!» —
И богу поспешил молебствие принесть
За то, что у меня наследственное есть…
Какое чудо! Ты родился!
Как долго я тебя ждала.
Ты девять месяцев крутился
И сердцем в такт со мною бился.
Дышали воздухом одним
И пищею одной питались,
Работали, гуляли, спали.
Мои глаза тебе, малыш,
Что видели передавали,
И ниточками нервы в кровь
Несли тебе любовь и боль.
Какое счастье! Ты родился!
Наверно, очень удивился,
Устал от трудного пути
И снова в путь — Теперь расти.
Все познавать тебе сначала.
И как тебя в себе вмещала
Все это время? Не пойму.
Родился! Здравствуй, мой малыш!
Я сердцем также тебя слышу,
Теперь могу тебя обнять,
Лелеять, нежно целовать
И снова маленькою стать,
Расти с тобой, расти опять…
Спасибо! Здравствуй! Ты родился!
