Тебя я обнимаю,—
И радуга к реке,
И облака пылают
На Божеской руке.
Смеешься,— дождь на солнце,
Росится резеда,
Ресницею лукавит
Лиловая звезда.
Расколотой кометой
Фиглярит Фигаро.
Таинственно и внятно
Моцартово Таро.
Летейское блаженство
В тромбонах сладко спит,
Скрипичным перелеском
Звенит смолистый скит.
Какие бросит тени
В пространство милый взгляд?
Не знаешь? и не надо
Смотреть, мой друг, назад.
Чье сердце засияло
На синем, синем Si?
Задумчиво внимает
Небывший Дебюсси.
В глухую ночь мы вышли по тревоге,
Десятки вёрст минувшим днём пройдя.
Шумит весна, и чёрные дороги
Покрыты лаком первого дождя.
Блестят штыки. Пехоты шаг размерен.
Налево — лес и пятна плотной тьмы.
Темнеют пни, как будто это звери
Присели на отлогие холмы.
А впереди — широкая поляна.
Рассвет сочится с облачных высот.
Мы с полной выкладкой, и только два баяна
По очереди рота вся несёт.
И с каждым шагом звёзды в небе блекнут.
Светлеет даль, светлеет вышина.
В повозке новенькой везёт паёк нам
Веснушчатый товарищ старшина.
Не оттого ль, что свеж и сочен воздух,
Легко нести винтовку? Вдалеке
Кричат о чём-то паровозы
На непонятном резком языке.
В грязи тягучей вязнут, тонут ноги,
Но мы идём, идём — и сон забыт…
…Винтовки взяв впотьмах из пирамид,
В любую ночь мы выйдем по тревоге.
