В светлом платьице, давно знакомом,
Улыбнулась я себе из тьмы.
Старый сад шумит за старым домом…
Почему не маленькие мы?
Почернела дождевая кадка,
Вензеля на рубчатой коре,
Заросла крокетная площадка,
Заросли тропинки на дворе…
Не целуй! Скажу тебе, как другу:
Целовать не надо у Оки!
Почему по скошенному лугу
Не помчаться наперегонки?
Мы вдвоём, но, милый, не легко мне,
Невозвратное меня зовёт!
За Окой стучат в каменоломне,
По Оке минувшее плывёт…
Вечер тих, — не надо поцелуя!
Уж на клумбах задремал левкой…
Только клумбы пёстрые люблю я
И каменоломню над Окой.
На орлиных высотах Непала,
Как цветок в снеговом хрустале,
Вся в заоблачных снах, увядала
Моя прежняя жизнь на земле.
Дольний мир, как отраву, отринув,
Собеседник седых ледников,
Принимал я от строгих браминов
Воду смерти – мудрость веков.
Праздно билась о горные стены
И, отхлынув, терялась вдали
Индостана народная пена,
Трубы войн, рокотанье земли.
Как гробница, короною белой
Надо мной возносился Непал,
Стыло сердце, душа леденела,
И блаженный покой наступал.
И я ждал в утихавшей печали,
Что кровавое сердце моё
Растворит непреклонная Кали
В безначальное небытие,
Что уж близок искомый веками
Лучший цвет её лучших гирлянд —
Этот режущий гранями камень,
Этот чёрный, как смоль, бриллиант.
