Трем Самозванцам жена,
Мнишка надменного дочь,
Ты — гордецу своему
Не родившая сына…
В простоволосости сна
В гулкий оконный пролет
Ты, гордецу своему
Не махнувшая следом…
На роковой площади
От оплеух и плевков
Ты, гордеца своего
Не покрывшая телом…
В маске дурацкой лежал,
С дудкой кровавой во рту.
— Ты, гордецу своему
Не отершая пота…
— Своекорыстная кровь! —
Проклята, проклята будь
Ты — Лжедимитрию смогшая быть Лжемариной!
Умываю себя слезами,
Боже мой, на себя ропщу-
Я порой не сдаю экзамен
И вникая в себя, грущу…
Я хочу быть дитем послушным,
И в Твою мастерскую рвусь-
Делай всё, что считаешь нужным.
В образ Твой лепи -поддаюсь.
Но потом, принимая форму
Я спешу увернуться из рук
Когда ставишь меня на платформу,
Что в огонь отправляет сосуд.
И опять из меня не напиться-
Даже если чистейшей росы
Ты нальешь- она превратится
В смесь из грязи и мутной воды.
И Ты вновь, как мягкую глину
Воплощаешь в сосуд дорогой,
Но я все еще к пальцам липну,
И боюсь проходить сквозь огонь…
Знаю, больно и знаю- трудно,
Ты покрепче меня держи,
Я уверена, чудно и мудро
Ты исправишь мои мятежи.
Ведь, смотри, я уже понимаю
Что экзамены не прохожу,
Посмотри, я уже доверяю-
Ты попробуй еще, я прошу.
Обожженный сосуд покрепче-
В печь не зря помещают фарфор,
Затвердею- и будет легче
Наносить на меня узор.
