Как ландыш под серпом убийственным жнеца
Склоняет голову и вянет,
Так я в болезни ждал безвременно конца
И думал: парки час настанет.
Уж очи покрывал Эреба мрак густой,
Уж сердце медленнее билось:
Я вянул, исчезал, и жизни молодой,
Казалось, солнце закатилось.
Но ты приближилась, о жизнь души моей,
И алых уст твоих дыханье,
И слезы пламенем сверкающих очей,
И поцелуев сочетанье,
И вздохи страстные, и сила милых слов
Меня из области печали —
От Орковых полей, от Леты берегов —
Для сладострастия призвали.
Ты снова жизнь даешь; она твой дар благой,
Тобой дышать до гроба стану.
Мне сладок будет час и муки роковой:
Я от любви теперь увяну.
(посвящается моему любимому рыбаку и той щуке, чья голова лежит в серванте…)
Привет, рыбак! Опять пришел?
Ведь мы расстались в среду!
Ого, какой большой мешок!
Заявка на победу!
Давай, бросай свою блесну,
Чтоб я похохотала!
Что, зацепился за сосну?
Неплохо для начала!
Развесил леску по кустам —
Видали сумасброда!
Вдобавок закачался сам
И рухнул с камня в воду!
Теперь сидит на берегу
И путает жерлицы…
Все, хватит! Больше не могу!
Мне надо подкрепиться!
Ведь я уже немолода,
И мне нужна кормежка…
Ага, как раз плывет сюда
Вертлявая рыбешка!
Какой-то мелкий окушок…
Колючий… Ой, попалась!!
Спасите!! Что?! Меня — в мешок?!
Ну все, отхохоталась…
