Мир на Земле, мир людям доброй воли.
Мир людям воли злой желаю я.
Мир тем, кто ослеплен на бранном поле,
Мир тем, в чьих темных снах живет Змея.
О, слава Солнцу пламенному в вышних,
О, слава Небу, звездам, и Луне.
Но для меня нет в Мире больше лишних,
С высот зову — и тех, кто там, на дне.
Все — в Небесах, все — равны в разной доле,
Я счастлив так, что всех зову с собой.
Идите в Жизнь, мир людям доброй воли,
Идите в Жизнь, мир людям воли злой.
За прялкою баба в поняве сидит;
Ребенок больной в колыбели лежит;
Лежит он и в рот не берет молока,
Кричит он без умолку — слушать тоска.
Торопится баба: рубашка нужна;
Совсем-то, совсем обносилась она:
Надеть-то ей нечего, просто — напасть!
Прядет она ночью, днем некогда прясть.
И за полночь ярко лучина горит,
И грудь от сиденья щемит и болит,
И взгляд притупился, устала рука…
Дитя надрывается, — слушать тоска!
Пришлось поневоле работу бросать.
«Ну что, мое дитятко? — молвила мать. —
Усни себе с богом, усни в тишине,
Ведь некогда, дитятко, некогда мне!»
И баба садится, и снова прядет,
И снова покоя ей крик не дает.
«Молчи, говорю! мне самой до себя!
Ну, чем же теперь исцелю я тебя?»
Поют петухи, — видно, скоро рассвет,
Дымится лучина и гаснет — и нет;
Притих и ребенок, и глазки сомкнул,
Уснул он — да только уж навек уснул.
