Из моря смотрит островок,
Его зеленые уклоны
Украсил трав густых венок,
Фиалки, анемоны.
Над ним сплетаются листы,
Вокруг него чуть плещут волны.
Деревья грустны, как мечты,
Как статуи, безмолвны.
Здесь еле дышит ветерок,
Сюда гроза не долетает,
И безмятежный островок
Все дремлет, засыпает.
1822
В этом мире пахнет крышами,
Мертвецами, гарью с тополя.
И стоят деревья — бывшие,
И царят — лицом истоптанным.
В этом мире камень горбится,
Распрямляются в гробу.
В этом мире мне приходится
Пять шагов несчастных губ!
В этом мире, грубом, временном,
Все сгорит, как в Божьих срубах.
Покрестясь на лик заклеенный,
Нас, как вербу, к небу срубят.
В этом мире кто-то кается —
И в сентябрь глаза роняя,
Злым настройщиком купается
В недорезанном рояле.
Что он хочет — лебедь красная,
Белый колокол истомы?
Или маску? Или IIacxy?
Воскресение Христово!
Я хожу к промокшим девам
С грудью траурной резьбы,
Я кричу им — мажьте телом
Черный хлеб моей избы!
В этом мире жрать мне нечего,
Кроме собственных затей,
В этом мире участь певчего —
Только в сумерках локтей.
Все светлее… все щекотнее
Из разбитых ртов корят.
Где вы, баба прошлогодняя,
Муза русая моя?
В этом мире вам не латано
Платье — вечер, платье — путь…
Ваши пальцы пахнут ладаном, —
Как одеть вас, как обуть?!
