Под низкою крышкою гроба,
Забиты гвоздями,
Недвижно лежали мы оба,
С враждебными оба чертами.
Застывшие трупы, мы жили
Сознаньем проклятья,
Что вот и в могиле — в могиле! —
Мы в мерзостной позе объятья.
И Дьявол смеялся надгробно,
Плитой погребальной:
«Эге, — говорил, — как удобно
Уродцам — в могиле двуспальной!»
На торчащем суку надо мной,
Перья чистя свои под дождем,
Чёрный мокрый нахохлился грач.
Не надеюсь, что случай иль чудо
Отбросит свет,
Пейзаж озарив простой
Пожаром в глазу моем.
Пусть листьев пятнистых слетает кумач,
В промозглой погоде что за причуда
Смысл искать или знамений след,
Хотя, признаюсь, порой
Услышать ответ о том
От безмолвных небес я не прочь,
Но жаловаться все же не буду:
Вдруг огонёк полыхнёт
На кухонном столе или стуле свечой,
Словно небесным огнем,
Чтобы утварь простую зажечь,
Освятив из-под спуда
Казалось бы, зряшный момент,
Даруя величье, покой
И любовь, возможно, притом.
Все ж с опаской иду, чтоб не навлечь
(Всякая может случиться причуда
Даже в скучном пейзаже) каких-нибудь бед,
Не ведая, ангел какой
Вдруг мелькнет за плечом,
Я знаю только, что грач,
Чистя перья до блеска на ветке, оттуда
Мои чувства потряс в свой черед,
Передышку даруя в схватке с тоской,
Оглянуться заставив кругом.
Повезет, глушь межсезонья смогу превозмочь,
Пробиваясь сквозь рыхлые груды,
Связав воедино свод неких замет.
Чудеса на свете бывают порой
Если чудом назвать этот сонм
Трюков-сполохов. Ожидание встреч,
Явления ангела, чуда
Неожиданный свет.
1956
