В те дни, когда везде был Млечный Путь,
Я полюбил несдержанность мечтанья,
И верю, звездный хаос мирозданья
В моих словах блеснет когда-нибудь.
Теперь! Сейчас! Вольнее дышит грудь.
Я полон сладкой дрожью ожиданья,
Они встают, забытые преданья,
Погасшие, хотят опять блеснуть.
Я вижу первозданную планету,
Воздушную, как остров голубой,
Там в первый раз я счастлив был с тобой.
В начальной тьме оставил я примету,
Сказав тебе: «Прощай, когда-нибудь
Мы вновь с тобой полюбим — Млечный Путь».
Тает облачко тумана…
Чуть светает… Раным-рано
Вышел старый дед с клюкой.
Бел как лунь, в рубашке длинной,
Как из повести старинной, —
Ну, совсем, совсем такой!
Вот тропа за поворотом,
Где мальчишкой желторотым
К быстрой речке бегал дед…
В роще, в поле — он как дома,
Все вокруг ему знакомо
Вот уж семь десятков лет…
Семь десятков лет — не мало!..
Все случалось, все бывало…
Голод, войны и цари, —
Все ушло, покрылось новью…
И на новь глядит с любовью
Белый, высохший старик.
Он стоит, склонясь над нивой.
Золотой густою гривой
Колосится в поле рожь.
Нет межей во ржи огромной,
И своей полоски скромной
В этом море не найдешь.
Деловитый и серьезный,
Смотрит дед, и хлеб колхозный
Сердце радует ему.
— Эх! И знатно колосится! —
Дед хотел перекреститься,
Да раздумал… Ни к чему!
