Дышали твои ароматные плечи,
Упругие груди неровно вздымались,
Твои сладострастные тихие речи
Мне чем-то далеким и смутным казались
Над нами повиснули складки алькова,
За окнами полночь шептала невнятно,
И было мне это так чуждо, так ново,
И так несказанно, и так непонятно.
И грезилось мне, что, прильнув к изголовью,
Как в сказке, лежу я под райскою сенью,
И призрачной был я исполнен любовью,
И ты мне казалась воздушною тенью.
Забыв о борьбе, о тоске, о проклятьях,
Как нектар, тревогу я пил неземную, —
Как будто лежал я не в грешных объятьях,
Как будто лелеял я душу родную.
Сіонъ Московскій озарился,
Возводитъ очи, видитъ чадъ,
Отъ всѣхь сторонъ велики сонмы
Въ веселіи къ себѣ идущихь.
Не давно плакала Россія;
Россія нынѣ ликовствуетъ;
Воскресла ПАВЛОВА супруга:
Гласятъ Москрвскія народы
И плескомъ воздухъ проницаютъ,
А ето то же повторяетъ.
Сіонь огнями украшенный,
Внимаетъ радостны слова:
Да здравствуетъ ЕКАТЕРИНА
Со ПАВЛОМЪ и Его Супругой,
МАРІЯ прежнюю надежду
Россіи нынѣ возвратила.
Завидуютъ Московски рѣки,
Быстротекущей днесь Невѣ,
Глася: ты нову зришь Богиню,
А мы о ней здѣсь только слышимъ;
Но слава много вображаетъ,
И похвалу разумножаетъ
Вѣщая намъ о красотѣ;
Но качества и хвальняй тѣ:
МАРІЯ намъ надежда тверда;
Она умна и милосерда.
