Я сидел с динамитчиком в немецком ресторане за бифштексом с поджаренным луком.
И он смеялся и рассказывал о жене и детях и о защите труда и рабочего класса.
Это был смех непоколебимого человека, знающего жизнь, полнокровную и горячую.
Да! Этот смех звенел гордым призывом перелетных птиц, в радостном упоении прокладывающих свой крылатый путь сквозь дождь и бурю.
Его имя пестрило газеты, как имя врага народа, и немногие блюстители церкви и школы открыли бы перед ним свои двери.
За бифштексом с поджаренным луком ни слова не было молвлено об его подпольных скитаниях террориста.
И вот я всегда вспоминаю его, как жизнелюбца, любимца детей, поборника свободного, веселого смеха без всяких стеснений; влюбленного в горячие сердца и горячую кровь всего мира.
