Снова пришла лиса с подведенной бровью,
снова пришел охотник с ружьем и дробью,
с глазом, налитым кровью от ненависти, как клюква.
Перезимуем и это, выронив сыр из клюва,
но поймав червяка! Извивайся, червяк чернильный
в клюве моем, как слабый, которого мучит сильный;
дергайся, сокращайся! То, что считалось суммой
судорог, обернется песней на слух угрюмой,
но оглашающей рощи, покуда рощи
не вернут себе прежней рваной зеленой мощи.
Знать, в холодную пору, мертвые рощи, рта вам
не выбирать, и скажите спасибо нам, картавым!
Вы видели меня во сне,
Когда меня еще не знали…
И ваши грезы обо мне
Чудес вам много рассказали…
Вы ожидали, что Коринной
Я вдохновенной вам явлюсь,
И вечной песнью, песнью длинной
Назло ушам вооружусь…
Вы думали,— своею славой
Гордится женщина-поэт,—
И горькой, гибельной отравы
В ее блестящей чаше нет?..
Вы думали, что стих мой страстный
Легко, шутя достался мне
И что не куплен он в борьбе…
Борьбе мучительной, ужасной?
Вы думали,— от жизни много
Улыбок насчитала я?..
О дети, дети!.. Слава богу,
Что вы не поняли меня!..
Не понимайте,— но любите!..
Любите, как любили вы
Меня заочно!.. А судите
Не по словам пустой молвы:
Нет,— не Коринна перед вами
С ее торжественным венцом…
А сердце, полное слезами,
Кому страданьем мир знаком!..
