‘Пусть дым совьется в виде той петли,
которая согнать его сумела
своим кивком с холмов родной земли’.
Должно быть, в мщеньи выше нет предела.
Конечно, достигая до небес,
начнет гулять, дымить противоборство.
Не стоит крыш снимать, чтоб видел лес
сей быстрый труд, настойчивость, упорство.
Все в ход пойдет: смола, навоз, трава,
должно быть, в виде той петли разложат
в горящем очаге свои дрова.
Пусть ветер им поможет. Пусть поможет.
Нет, никогда ничья на свете власть
и всех стихий внезапное движенье
не явит ту, что просто родилась
и вот живет в их злом воображеньи.
Лес по краям. Блестящий снег хрустит,
никак не различить теней нерезких,
свидетелей того, как слабый мстит.
И он пошел во тьму с холмов еврейских.
В первый раз мы влюбляемся в школе,
Когда юность бушует в крови.
И страдаем от сладостной боли
Первой неразделённой любви.
Был ОН просто обычный мальчишка.
Сероглазый, кудрявый сосед.
И не мне посылал он записки
Не меня провожал взглядом вслед.
Были вздохи и были рыданья.
(Счастлив тот, кто любил и страдал).
Лишь подружке доверила тайну,
Чтоб назавтра весь класс о ней знал.
Но недаром девчонки шептались
И хихикали, глядя на нас.
Мы украдкой с тобой целовались
Под дождём первый раз, первый раз…
Вспоминаю об этом с улыбкой.
И пускай пролетают года.
Первый мальчик- как первая книжка,
Не забуду его никогда.
