Через два года
высохнут акации,
упадут акции,
поднимутся налоги.
Через два года
увеличится радиация.
Через два года.
Через два года.
Через два года
истреплются костюмы,
перемелем истины,
переменим моды.
Через два года
износятся юноши.
Через два года.
Через два года.
Через два года
поломаю шею,
поломаю руки,
разобью морду.
Через два года
мы с тобой поженимся.
Через два года.
Через два года.
Десять тысяч — и всего один забег остался.
В это время наш Бескудников Олег зазнался:
Я, говорит, болен, бюллетеню, нету сил — и сгинул.
Вот наш тренер мне тогда и предложил: беги, мол.
Я ж на длинной на дистанции помру — не охну,
Пробегу, быть может, только первый круг — и сдохну!
Но сурово эдак тренер мне: мол, на-до, Федя,
Главное дело — чтобы воля, говорит, была к победе.
Воля волей, если сил невпроворот, — а я увлёкся:
Я на десять тыщ рванул, как на пятьсот, — и спёкся!
Подвела меня — ведь я предупреждал! — дыхалка:
Пробежал всего два круга — и упал. А жалко!
И наш тренер, экс- и вице-чемпион ОРУДа,
Не пускать меня велел на стадион, иуда!
Ведь вчера мы только брали с ним с тоски по банке —
А сегодня он кричит: меняй коньки, говорит, на санки!
Жалко тренера — он тренер неплохой. Ну, бог с ним!
Я ведь нынче занимаюсь и борьбой, и боксом.
Не имею больше я на счёт на свой сомнений,
Все вдруг стали очень вежливы со мной, и — тренер…
