Очам твоей души — молитвы и печали,
Моя болезнь, мой страх, плач совести моей,
И все, что здесь в конце, и все, что здесь в начале,-
Очам души твоей…
Очам души твоей — сиренью упоенье
И литургия — гимн жасминовым ночам;
Все — все, что дорого, что будит вдохновенье,-
Души твоей очам!
Твоей души очам — видений страшных клиры…
Казни меня! пытай! замучай! задуши! —
Но ты должна принять!.. И плач, и хохот лиры —
Очам твоей души!..
Испытанный судьбой, в тревожном сне моем
Не убаюкан я роскошными мечтами,
Всё буря снится мне, всё молния и гром,
Какой-то темный свод, да изверги с цепями…
Бывает изредка, что грезится и мне
Картина мирная довольства и покоя.
Мне отчий дом рисуется во сне…
Я вновь дитя с доверчивой душою…
Под отческим надзором я расту,
Не ведая ни страсти, ни сомнений;
Заботливой рукой лелеемый, цвету
Вдали от горя и людских волнений.
Душа моя радушна и тепла,
Полна любви и веры благодатной.
Природа вкруг меня спокойна и светла
И дышит прелестью какой-то непонятной.
Тут всё со мной, что в свете мило мне, —
И кажется, в душе нет места для желанья…
Но в глубине душевной — и во сне
Шевелится тревожное сознанье,
Что это всё мечта, не истина, а сон…
И часто у меня, средь чудного виденья.
Вдруг вырывается из груди тяжкий стон,
Душа тоскливо жаждет пробужденья.
