Когда ночами все тихо-тихо,
Хочу веселья, хочу огней,
Чтоб было шумно, чтоб было лихо,
Чтоб свет от люстры гнал сонм теней!
Дворец безмолвен, дворец пустынен,
Беззвучно шепчет мне ряд легенд…
Их смысл болезнен, сюжет их длинен,
Как змея черных ползучих лент…
А сердце плачет, а сердце страждет,
Вот-вот порвется, того и ждешь…
Вина, веселья, мелодий жаждет,
Но ночь замкнула, — где их найдешь?
Сверкните, мысли, рассмейтесь, грезы!
Пускайся, Муза, в экстазный пляс!
И что нам — призрак! и что — угрозы!
Искусство с нами, — и Бог за нас!..
Когда я в этот мир пришел и в бездне мук его погряз,
Лекарств не ведая от зол, взывал я к небу — сколько раз!
И видел я: трясина мук — губитель тела и души,
И метил я, нацелив лук, в два круга нечестивых глаз.
Пил в кабачке я, не тужа, — и я познал в себе огонь,
Пошел в мечеть — и, как ханжа, заледенел я и угас.
С ханжою — пост, со мною — хмель, и я вовеки не отдам
За сотни праведных недель бутыль вина, что я припас.
Хмель единения себе из рук наставника я брал,
Встречал на висельном столбе я, как Мансур, свой смертный час.
Моей безумной головы молвой не пощадил весь мир,
Я ж за единый звук молвы пыль двух миров от ног отряс.
И не корите, о друзья, Машраба за его недуг:
Познать юдоль небытия ему начертан был наказ.
