Сыграй мне из «Пиковой дамы»,
Едва ль не больнейшей из опер,
Столь трогательной в этой самой
Рассудочно-черствой Европе…
Сначала сыграй мне вступленье,
Единственное в своем роде,
Где чуть ли не до преступленья
Мечта человека доводит…
Мечта! ты отринута миром…
Сестра твоя — Страсть — в осмеяньи…
И сердцу, заплывшему жиром,
Не ведать безумства желаний…
О, все, что ты помнишь, что знаешь,
Играй мне, играй в этот вечер:
У моря и в северном мае
Чайковский особо сердечен…
Звени,
звени, кольцо кандальное,
завейтесь в цепи, злые дни…
Тянись,
мой путь, в изгнанье дальное,
где вихри бледные сплелись.
В полнoчь,
когда уснут вожатые,
бесшумно отползу я прочь.
Собью,
собью кольцо проклятое,
переломлю судьбу мою.
Прими,
прими, тайга жестокая,
меня, гонимого людьми.
Сокрой,
укрой ледяноокая,
морозной ризой, колкой мглой.
Бегут
пути, никем не сложены,
куда бегут? куда ведут?
Иди,
иди тайгой оснеженной,
и будь что будет впереди.
Звезда,
звезда горит — та самая,
которую любил всегда.
Гори,
гори, меж туч, звезда моя,
о вольной воле говори.
Поёт
мне ветер песню смелую,
вперёд свободного зовёт.
Метель,
метель свивает белую,
свивает вечную постель —
Любви,
любви тоску незримую,
о Смерть, о Мать, благослови.
Прильну,
склонюсь на грудь любимую
и, вольный, — вольно я усну.
