Я слушал музыку, не понимая,
Как ветер слушают или волну,
И видел желтоватую луну,
Что медлила, свой рог приподымая.
И вспомнил сумеречную страну,
Где кличет ворон — арфе отвечая,
И тень мечтательная и немая
Порою приближается к окну
И смотрит на закат. А вечер длинный
Лишь начался, Как холодно! Темно
Горит камин. Невесел дом старинный,
А все, что было, было так давно!
Лишь музыкой, невнятною для слуха,
Воспоминания рокочут глухо.
О пражский август, словно месяц,
Последний месяц бытия.
И в этом горестном замесе
Кружится дочери ладья.
Над ней грохочет реактивщик.
Рычит и танк и вездеход.
И выстрел где-нибудь просвищет
И в подворотню нас швырнет.
Живое все как бы ослепло,
Потеряны к нему следы.
Гром реактивный рушит небо,
Клоня соборы и сады.
И как в заупокойной мессе,
Не успокоиться душе,
И дочь дрожит, хотя мы вместе,
И это навсегда уже.
