Амстердам, Амстердам,
Черная аорта,
Вам живого не отдам,
Забирайте мертвого.
Тело в ящик погрузив,
В некой «Каравелле»,-
А по ящику вблизи
Мы в Москве ревели.
Страшно в городе чужом
Помирать, наверно,
Форточка — и нагишом —
Падать безразмерно.
Вне размера, вне, вовне,
Позевайте — падаль,-
Белый, синий, красный снег
В Амстердаме падал.
В конце таинственного века
Среди развалин, в щелях скал
Державный разум человека
Свою жилплощадь отыскал.
Вот он — разведчик руд несметных,
Проходчик в штреке вековом,
Семижды семь потов бессмертных
Со лба стирает рукавом.
Как валит с ног его усталость,
Как сухи губы, как черны.
Что дальше? Сколько дней осталось
До межпланетной стороны?
К последней скорости ревнуя,
Ведя рекордную игру,
Он тратит выручку дневную
В похмельях на чужом пиру.
Что ж, невеселенькая трата…
Но ведь в заштатном городке
Он с прадедом запанибрата
И с правнуком накоротке.
Едва рассветное сиянье
Забрезжит и прорежет ночь,
Халдеяне и марсиане
С ним познакомиться не прочь.
Он всех зовет на поздний ужин,
Пускай теснятся у стола —
Кто слишком важен, кто контужен,
Кто сложен, кто сожжен дотла.
Не в званье дело и не в чине!
В конечном счете всё равно,
Кому и по какой причине
Допить последнее вино.
Что там, в дырявых бочках ада,
Амврозия иль самогон,
Иль атомная канонада,
Заваренная под разгон?
Что там ни будь, но выпей разом
Со дна поднявшуюся муть.
И пей до дна, державный разум,
Ты завтра сможешь отдохнуть.
