Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь — и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.
То глас ее; он нудит нас и просит…
Уж в пристани волшебный ожил челн;
Прилив растет и быстро нас уносит
В неизмеримость темных волн.
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины,-
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
Из-под полы сиренью торговал
Какой-то дядька — видимо, южанин.
А город шел, шумел за валом вал,
Букеты, не торгуясь, вырывал,
До новоявленного чуда жаден.
Их торопливо прятали в домах,
Дверь за собой захлопывая плотно.
Но у сирени был такой размах,
Что с грохотом распахивались окна.
Я разорвал веревки. Распустил
В дороге покалеченные ветки.
И каждый лист внезапно ощутил
Такой прилив непобежденных сил,
Как вольнодумец, вышедший из клетки..
Я шел, не скряжничая, не дрожа,
Я раздавал косичкам, челкам, бантам.
Смутились дворники и сторожа.
Пахнуло радостным и необъятным.
Казалось, был уже закончен день.
Но появилась из-за поворота
Та, для которой я купил сирень,—
Цветы ведь покупают для кого-то!
А у меня в ладонях оскудевших
Последних веточек скупой рассвет…
Возьми ладони, подержи, утешь их,
Скажи, что здесь беды особой нет!
Ты улыбнулась тихо, как в лесу…
И вопреки всем куплям и продажам.
Огромный город рушился в весну,
Сиренью розданной разбудоражен.
