Где травка, чуть прибитая,
Нежней пушистых шкур,
Уютен под ракитою
Привал и перекур.
Хоть жизнь моя зеленая
И сам я налегке,
Но сало посоленное
И сахар есть в мешке.
Гляжу — любуюсь за реку,
На пажити внизу,
Сухарики-сударики
Грызу себе, грызу.
А большего не хочется,
И весело мне тут
Смотреть, как мимо рощицы
Прохожие бредут.
Идите, люди мудрые,
Куда велят дела,
А мне зеленокудрая
Ракиточка мила.
Обложила тоска,
и достойного выхода нет.
Всё сижу и вздыхаю: —
О, слава! О, юность! О, старость!
У меня появился
один осторожный поэт.
«Вы подправьте слегка, — говорит, —
я в долгу не останусь.
Я нигде не учился,
я в рифме и слоге грешу…»
Не печатают, значит,
ты мастер, берись и спасай де… —
Я смогу, — говорю, —
я такое тебе напишу,
Моментально прославят,
а может быть, — даже посадят.
Я отдам тебе, малый,
космический свой неуют,
Только ты берегись:
заплюют, забранят, затаскают.
Осторожные люди
плохие стихи издают,
Осторожные дяди
их робко в печать пропускают.
Типовые квартиры —
родня типовых гаражей…
Без претензий и прав
пропаду добровольно в глубинке.
Осторожные девочки
ищут доходных мужей,
Слава Богу, что я
не котируюсь больше на рынке.
Я живу без обузы,
к последней дороге готов,
Беспристрастен к себе,
невнимателен к лести и чуши.
Осторожные кошки
обходят бродячих котов,
Осторожные черти
не трогают вольные души.
