Если город — дарохранительница,
Чей же дар в нём таится, чей?
Почему не могу отстранить лица
Я от тёмных его лучей?
И зачем вихревая гарь его
За кварталами тмит квартал, —
Только — омуты! только — марево
Вечно движущихся зеркал!
Только слышу я мощь безмерную
И всемирное колдовство;
Только чувствую топь неверную
У святилища твоего.
Что ж за двойственное откровение
Созерцать у твоей меты
Белый отсвет благословения
Сил, возвышеннейших, чем ты?
Раскрылся к цвету хмурый север,
И снова зимний сон далек…
То в синий лен, то в красный клевер
Свои холмы пpocтop облек,
И грудь, дышавшая лишь болью,
Дивясь полдневному раздолью,
Его лазурь и зной, как мед,
В забвеньи детском жадно пьет…
Пусть кубок пламени и звона
В час жизни пенится полней
У уст, познавших горечь дней,
И час ущерба, жребий стона,
Преобразится в полноту —
Как май, как яблоня в цвету!
