Прежде чем на тракторе разбиться,
застрелиться, утонуть в реке,
приходил лесник опохмелиться,
приносил мне вишни в кулаке.
С рюмкой спирта мама выходила,
менее красива, чем во сне.
Снова уходила, вишню мыла
и на блюдце приносила мне.
Патронташ повесив в коридоре,
привозил отец издалека
с камышами синие озера,
белые в озерах облака.
Потому что все меня любили,
дерева молчали до утра.
«Девочке медведя подарили», —
перед сном читала мне сестра.
Мальчику полнеба подарили,
сумрак елей, золото берез.
На заре гагару подстрелили.
И лесник три вишенки принес.
Было много утреннего света,
с крыши в руки падала вода,
это было осенью, а лето
я не вспоминаю никогда.
Власы мои давно седы,
Давно не гнется стан,
Так кто же мне подаст воды
На склоне лет стакан?
Никто его мне не подаст,
Чтоб жажду превозмочь, —
Ни зять, что только жрать горазд,
Ни профурсетка дочь.
Могла б его подать жена,
Ближайшая родня,
Но рОманы строчит она,
И ей не до меня.
И нет вокруг ни одного,
Призвать к одру кого,
Одна надежда на него —
Димона моего.
Димон — вестхайленд уайт терьер
От морды до хвоста,
Его прекрасен экстерьер,
Душа его чиста.
Он для меня на все готов —
И воду подавать,
И по двору гонять котов,
И грелку в клочья рвать.
И сесть при случае в тюрьму,
И даже пасть в бою.
Вот завещаю я кому
Недвижимость свою.
