Все отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.
Веселой Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в веночке темном клонит,
Изнеможенная, на грудь мою.
И только совесть с каждым днем страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв лицо, я отвечала ей…
Но больше нет ни слез, ни оправданий.
четыре белых высоких робота
положат тебя в могилу
Элани Мехос
милый
прости –
говорит Каза..л Иссык
(по мамлайскому обычаю древнему
последнее слово не должно быть слишком серьезным)
— ты любил мармелад и чай
карамелями услаждал язык
ты был такой
как и все мы
но лучше нас
вечный тебе покой
как говорится, каас да утас
спи, уважаемый
до воскресения тел
до конца Великой вселенской тьмы
пусть сейчас здесь пока лишь зола зола
а будет трава трава расти
в новом мире не будет зла
через восемь циклов отступит тьма
и добавлю:
по-мамлайски — Кулюк
по-самдейски — Шуслэ Ду Рион
по-кериодийски — Салолма Кут
и по-древнекенойски — Куу Дде Кравва
но мы-то знаем
что это одно
и тоже
пусть
твое пробитое легкое – вот эта моя рука
и твоя усталая печень – моя голова
а твое сердце остановившееся – это я сама
