(В кино)
Я в два часа четыре долгих года
Вновь прожила.
Дыханье затая,
Я видела,
о Родина моя,
Как спасена была твоя свобода.
…Пересекая чуждые равнины,
Шли наши танки, как идет судьба…
И русской песни голос соловьиный
Плыл в музыке…
—
И все, что нам мерещилось в тумане,
Что виделось сквозь мрак военной ночи
(В Саратове, в Челябинске и в Сочи), —
Все ожило пред нами на экране.
Историей прославленные дни
Незабываемы, —
уже не дни, а даты,
В дыму Берлин,
на штурм идут солдаты,
Последний штурм…
И вспыхнули огни.
И с отзвуком далекого раската
Блаженная настала тишина,
И радость встреч,
и нет тебя, война!
Мир — миру!
мы играем в безумно сильных,
отчего лишь бываем жестоки.
гудками ночными в мобильных,
нас миллиарды. мы все одиноки.
греем ладони в перчатках,
едем опять до конечной.
песни оставили в нас отпечатки.
и кажется, это навечно.
навечно.
привыкли лишь музыку слышать,
чтобы забыть о потерях.
покорим однажды все крыши
промозглого Лондона.
веришь?
сентябрь нас выпил до дна,
листья запутались в перьях.
среди поседевших деревьев
осень танцует одна.
осень танцует и шепчет:
«don’t leave me,
don’t leave me…»
по тротуарам вновь хлещут ливни,
don’t leave me, держи меня крепче.
вечер открыл свои двери,
играя тягучий джаз.
мы верим в лучшее, верим.
просто
не в этот
раз.
