Я — Гойя!
Глазницы воронок мне выклевал ворон,
слетая на поле нагое.
Я — Горе.
Я — голос
Войны, городов головни
на снегу сорок первого года.
Я — Голод.
Я — горло
Повешенной бабы, чье тело, как колокол,
било над площадью голой…
Я — Гойя!
О, грозди
Возмездья! Взвил залпом на Запад —
я пепел незваного гостя!
И в мемориальное небо вбил крепкие звезды —
Как гвозди.
Я — Гойя.
Мгла над поверхностью моря была;
Ветер подул, и рассеялась мгла.
Он говорил по дороге судам:
«Ночь миновала, скорей к парусам!»
Несся на берег и громко взывал:
«Встаньте, пора: день работы настал!»
Он говорил, пролетая чрез лес:
«Встань, отряхни свой зеленый навес!»
Птиц разбудил в нем дыханьем своим.
«Встаньте и пойте!» — заметил он им.
Несся над фермой, сказал ей: «Проснись
День наступил, пастухи поднялись!»
Колосу в поле шепнул стороной:
«Ниже склонись пред дневною зарей!»
Несся над башней церковного он,
Молвил: «Начать пора утренний звон!»
И над кладбищем вздохнул и сказал:
«Спите спокойно, ваш час не настал!»
