Вон тянется вдали колясок полоса,
И из одной из них, свой выставив чубук,
Лакей какой-то …. Все мокро, как роса,
И древо мостовой сияет, будто бук.
Люблю я праздников невинное смятенье,
Вид пьяных мужиков мне просто утешенье!
Мне нравился всегда народных игр состав,
Поеду в балаган, поеду — решено!
Гостиных модных мне наскучил уж устав,
Дни юности я в них рассыпал, как пшено!
Дымы зимние тоскливо,
Влачится, тлея, жизнь моя,
Но я не плачу сиротливо
В тоске бездомного житья.
Я прдужился с бездорожьем,
С необозримостью болот,
И о прекрасном мире божьем
Печальник-ветер мне поет.
В тоске любви, в тоске свободы
Не раз я плакал и стенал,
Но тлели дни, влачились годы,—
Я цену многому узнал.
Гасил я злое искушенье
Над темной глубью быстрых рек,
Учась высокому смиренью
У встречных нищих и калек.
Я полюбил немые дали,
Молчанье строгое скитов,
И чутко слушал, как звучали
Мне шелест трав и шум лесов.
С дорожным посохом, сумою,
У тихих Светлоярских вод,
Дыша блаженной тишиною,
Я думал там найти исход.
Но дни, как дни, в дорожной смене
Летели медленней, быстрей,
И был я тот же, в том же плене
Своих сомнений и страстей.
И понял я, что — путник жадный —
Напрасно тороплюсь идти:
Мне светлый ток воды прохладной
Не скрасит тяготы пути.
Но если жизнь моя — дорога
В обитель светлых горних стран,
Мой пыльный посох — дар от бога —
В удел мне не напрасно дан…
