Ходит Спесь, надуваючись,
С боку на бок переваливаясь.
Ростом-то Спесь аршин с четвертью,
Шапка-то на нем во целу сажень,
Пузо-то его все в жемчуге,
Сзади-то у него раззолочено.
А и зашел бы Спесь к отцу, к матери,
Да ворота некрашены!
А и помолился б Спесь во церкви божией,
Да пол не метен!
Идет Спесь, видит: на небе радуга;
Повернул Спесь во другую сторону:
Не пригоже-де мне нагибатися!
все проклятия сведены к нулю
пульсирует только над темечком что-то жгучее
нуреев до одури оттанцовывает в балете
а я медленно ползу
я медленно втаскиваю себя в бокс
эдакое яблоко на ниточке меж царствами
с провисанием над стансами
и как-то так: чёрно-коричневое и голубое
над обломками льда
флибустьер мы ещё можем зачётно чиркнуть веслом
по парочке выемок с ростками
неглубоко но путёвки готовы
остаётся стабильно ждать
где твои фенечки?
на апперкотах сиди
и громко и тихо
империей верховодят пажи
и блажь в воспоминаниях уток красит
надстроить бы над всем этим этажи
над каждой ступенькой — зачатие
и грустно и смешно
но по-львиному страстно
как некий мальчик в трусах цитировал бродского
когда я учил разговаривать поребрики
седьмое тысячелетие всё-таки
полковник выкурим сигарету
вы мне как отец
я хочу быть солдатом любви
передавая каждому ахуенчики
и гулко по щиколотке барса
и снежно в стан заходят корабли
в калининграде утро
день первый
