Пью ль мадеру, пью ли квас я,
Пью ли сливки я коровьи,
За твое всегда, Настасья,
Выпиваю я здоровье.
Ныне «Тигра» пассажиры
Мне вручили полномочье,
Чтобы пил при звоне лиры
За твою младую дочь я.
Лиры нет у капитана,
Лишь бутылки да графины,
И при шуме урагана,
И при грохоте машины
Пью из этого стакана
За обеих именины!
Лизетины черты, в уме напечатленны,
Коснулися равно и сердца моего,
Ей чувствия мои и мысли покоренны,
Не можно полюбить мне пламенней сего.
Сколь ни живи кто осторожно,
Но сердца соблюсти не можно
От прелестей её очей:
Их блеск есть чистый блеск пронзающих лучей;
Вливает он во груди пламень
И может умягчить и самый твердый камень.
Лилеи цвет и цвет весенних свежих роз
На мягких, нежненьких щеках её возрос;
Из уст её, из уст прекрасных
Чистосердечие и ласковость летит.
Коль много стрел опасных
Единый взгляд её стремит!
Но если запоет Лизета,
Её сладчайший глас
Приятности все света
Представит вдруг для нас.
Невинны игры, смехи, ласки
Родились вместе с ней;
Но как представлю я Лизету среди пляски?
Нельзя изобразить то кистию ничьей.
Дщерь непорочныя природы!
В твои цветущи годы
Столь ты прелестна и нежна;
Так можешь ли, скажи, сердиться,
Что я тобою мог плениться?
Я знаю, будешь ты в ответе сем скромна.
