Пастухъ въ любви сгарая,
Захотѣлъ меня склонить,
Чтобъ сладость я узная,
Начала его любить.
Любовь хотя научаетъ,
Чѣмъ бы склонность получить.
Но его робость мѣшаеть
Малу гордость побѣдить.
Когда хоть не нарочно,
Да сурово погляжу,
Сказать мнѣ такъ не можно.
Какъ труслива нахожу.
Боясь въ страхѣ торопится
И не знаетъ что начать,
Тѣмъ принудитъ возгордиться
И всю радость отогнать.
Онъ чуть однажды славу
Отъ любви не получилъ,
Но самъ свою забаву
Оробѣя упустилъ.
Почто еще тогда болѣ
Онъ нахальства не имѣлъ,
Мнѣ разсудокъ по неволѣ
Склонной быть въ тотъ часъ велѣлъ.
Да, я вижу, — безумство то было:
В наше время грешно так любить
И души благодатные силы
Об единое чувство разбить.
Но, быть может, с тобой мы и правы:
Увлеклися в недобрый мы час,
Пылкой юности демон лукавый
Отуманил неопытных нас.
Думал ты, что любил меня страстно,
По тебе я сходила с ума;
Наша встреча могла быть опасна,
Я теперь это вижу сама.
Но едва очарованной чаши
Мы коснулись устами с тобой,
Как уж души разрознились наши
И пошел ты дорогой иной.
Горько было, я много страдала,
И в любовь моя вера прошла,
Но в то время я духом не пала —
Гордо, смело удар приняла.
А теперь уж и чувство погасло,
Стала жизнь и пуста, и темна;
И душа — как лампада без масла,
Догоревшая ярко до дна.
