На рѣкахъ въ странѣ противной,
Представляя въ мысляхъ градъ,
Гдѣ я жилъ съ своей любимой
Вспоминая мысльми взглядъ.
Плачу ненавидя тихія погоды,
Что не тотъ здѣсь городъ и нетѣ зрю воды,
Что мой духъ хладили
И мнѣ сладки были.
Гдѣ вы дѣлися дражайшія дни?
Естьлижъ я мѣста драгія позабуду васъ когда,
Пусть въ тотъ часъ отъ своей любимой забвенъ буду навсегда.
Ваши и тропинки будутъ въ мысляхъ тверды
О случай какъ ты сталъ немилосердый.
Ужъ и мѣстъ лишили,
Гдѣ мы съ нею жили,
Пусть бы я тамъ воздыхалъ объ ней.
Тыжъ мой свѣтъ гдѣ ни пребываешь, вспомни, вспомни обо мнѣ,
И взгляни чрезъ лѣса и горы къ сей печальной сторонѣ:
Вдохни и молви мнѣ, живи въ надеждѣ,
Я тебя люблю, какъ я любила прежде.
Вспомни жизнь любезну
И разлуку слезну
И заплачь, еще, когда я милъ.
Помню жар прокуренных собраний,
полуночных споров хрипоту;
эшелон в редеющем тумане,
тюфяки тифозные в поту.
Опиумный ветер Семиречья,
пыльных юрт пологие горбы,
гибнущее племя человечье
в вязкой лаве классовой борьбы.
И когда, уже не зная страха,
с каждым шагом обращаясь в лёд,
крестный путь — от шахты до барака —
доходяга тупо добредёт, —
сунуть ноги в рукава бушлата
и, свернувшись, надышать тепло,
провалиться сердцем без возврата
в те края, что время унесло,
в скачки девятнадцатого года,
смех казашки и плывущий зной…
Отпылав в скитаньях и походах,
всё пребудет вечной мерзлотой.
