Долголь мнѣ тобой смущаться,
Долголь буду воздыхать?
Долголь буду я терзаться?
Долголь буду я стонать?
Ты надъ сердцемь власть имѣешь,
Надъ душой ты власть имѣешь,
Надъ душою, надъ моей.
Ты душой моей владѣешъ,
Сердцемъ также ты владѣешъ.
Весь во власти я твоей.
Молви, молви откровенно,
Станешъ ли меня любить,
Полно, полно потаенно,
О любови говорить,
Тыжъ о пѣсня хоть невнятна;
Только будеть всѣмь приятна,
Голосъ украситъ тебя,
Знаю что пишу я дурно;
Только я пишу амурно,
Сладку волю погубя.
Все, что выветрила память
И, казалось, не вернет,
Дом и двор, ночную заметь
И стремительный восход,
Все, от юности военной
И до старости моей,
Исчезает неизменно,
Как в пустыне сытый змей.
Не понять мне, что случилось,
Расходилось все вокруг,
Не похоже все на милость
Или старости недуг.
Все, что вспомнить и не грезил,
Обнаружу где-нибудь,
Двигаюсь почти на срезе,
И не страшно мне ничуть,
И ни боль, ни удивленье
Я не чувствую ни в чем,
Словно я на представленье —
И тоскливо мне на нем.
Может, что-то тронет душу,
Но, как странно, гибнут дни,
Прибавляя равнодушью
Лесенку для западни.
Да и жизнь совсем другая
Эта — вовсе не моя.
Все глядит в глаза, пугая,
Чем, не понимаю я.
Все прошел и горы смерти
Повидал я на веку.
Только голос милосердья
Услыхать я не могу.
