Поет, поет…
Поет и ходит возле дома…
И грусть, и нежность, и истома,
Как прежде, за сердце берет…
Нетяжко бремя,
Всей жизни бремя прожитой,
И песнью длинной и простой
Баюкает и нежит время…
Так древни мы,
Так древен мира
Бег,
И лира
Поет нам снег
Седой зимы,
Поет нам снег седой зимы…
Туда, туда,
На снеговую грудь
Последней ночи…
Вздохнуть — и очи
Навсегда
Сомкнуть,
Сомкнуть в объятьях ночи…
Возврата нет
Страстям и думам…
Смотри, смотри:
С полночным шумом
Идет к нам ветер от зари…
Последний свет
Померк. Умри.
Померк последний свет зари.
Огня моих невзгод и мук ни друг, ни брат не стерпят,
А если застенаю вдруг — и супостат не стерпит.
Когда хоть тенью упадет моя печаль на небо,
Взгремит гроза — сам небосвод моих утрат не стерпит.
Когда суть тайн моих сполна поведаю я небу,
Клянусь — ни солнце, ни луна весь этот ад не стерпят.
Когда, не в силах мук стерпеть, влюбленные застонут,
Сам проповедник и мечеть дотла сгорят, не стерпят.
Поведать, в чем моя страда, какая гложет мука, —
Вселенная и в День суда такой разлад не стерпит.
А проповедь читать бы стал я пред людьми в мечети —
Сгорели б все — велик и мал, и стар и млад, — не стерпят.
Усладен слог в стихах твоих, Машраб, — ответ твой ладен, —
Сам Музаффар сей ладный стих, тоской объят, не стерпит.
