Днем за нашей стеной молчали, —
Кто-то злой измерял свою совесть.
И к вечеру мы услыхали,
Как раскрылась странная повесть.
Вчера еще были объятья,
Еще там улыбалось и пело.
По крику, по шороху платья
Мы узнали свершенное дело.
Там в книге открылась страница,
И ее пропустить не смели…
А утром узнала столица
То, о чем говорили неделю…
И всё это — здесь за стеною,
Где мы так привыкли к покою!
Какой же нам-то ценою
Досталось счастье с тобою!
У Северных ворот ветер несет песок,
Один с начала времен до ныне!
Падают деревья, с осенью желтеет трава.
Я взбираюсь на башни и башни
следить за чужою землей:
Заброшенный замок, небо, бескрайняя пустыня.
От деревни не осталось ни стены.
Покрылись холодным инеем кости,
Высокие кучи, все в деревьях и траве;
Кто причиной того?
Кто причина пылающей императорской ярости?
Кто привел войска с барабанами и тамбурами?
Чужие цари.
Добрая весна превратили в алчную к крови осень,
Суматоха солдат, разбросанных по среднему царству,
Триста шестьдесят тысяч,
И тоска, тоска словно дождь.
Печальный поход и печальное, печальное возвращение.
Безлюдные пустые поля,
Нет на них детей войны,
Нет больше людей ни для наступления, ни для обороны.
О! Откуда вам знать про эту тоску у
северных ворот,
Когда имя Рихаку забыто,
А нас, стражников, скармливают тиграм.
